Так мы не узнали, чего не надо. Колхозник сказал, что лошадь запряжена и можно ехать. Прихотливо извивающаяся линия маршрута ползет по карте за нами следом. Глубоко уже врезалась она во Владимирские земли и врезается с каждым днем все глубже и глубже. Нельзя представить, что лишь четыре дня назад выехали мы из Москвы. Кажется, прошло с тех пор не меньше двух недель, так много впечатлений легло между нами, едущими сейчас на телеге по селу Караваеву, и тем деревянным мостом через реку Киржач, от которого начиналось странствие. Два паренька лет по двенадцати едут с нами за возчиков. Одного зовут Коля, другого Николай. Так они просили называть их, чтобы не было путаницы. Оба они одного росточка, оба русоголовые, бойкие, смышленые. Кажется, и разница вся между ними только в произношении их тоже одинаковых имен. Чувствуется, что и Коля и Николай нетвердо знают дорогу и волнуются, как бы не завезти чужих людей куда не следует. — Главное, на Троицу не попасть,—шепчет Коля. — Через Троицу в два раза дальше будет. — Не попадем, — шепотом отвечает Николай.— Правей держать будем и не попадем. Тпру!.. Травки подбросить, чтобы помягче. Мальчики уходят в кусты и возвращаются с двумя охапками мягкой сочной травы, перемешанной с цветами. Они разравнивают ее по телеге. — Устраивайтесь как следует, — по-хозяйски предлагает Коля. Едем не спеша. На горе, где лошади потяжелее, я спрыгнул с телеги и пошел тихонько сзади. Коля с Николаем переглянулись и тоже слезли с телеги. О чем-то пошептались. Должно быть, такого поступка они не ожидали от городского человека и теперь срочно исправляли свое коллегиальное мнение о нем. Где им было знать, что я умел уж ходить за плугом, когда их еще не было на свете. Так и едем — по ров73
RkJQdWJsaXNoZXIy NTc0NDU4