— Хватает, — сказали девушки. — Прозрачность восемь сантиметров. — Это значит, — пояснил Калько, — что сквозь слой воды в восемь сантиметров различаются буквы. При восьми сантиметрах санинспекция придраться не может, это наша законная прозрачность. — Дайте попить, — протянул я руку к стакану. — Что вы! — отдернула девушка стакан. — Это же яд! — Да, но у него восемь сантиметров прозрачности! Все посмеялись. — Очистка наша полукустарна, — заключил Калько. — Но другой пока нет. Биофильтры, конечно, другое дело. — Скажите по чести, сколько стоит установить биофильтры? — Цена известная. На любом заводе фильтры можно установить за два миллиона рублей. Неискушенных читателей испугает эта цифра. Все же два миллиона, а не две тысячи, но когда строится завод, установить фильтры за два миллиона все равно, что к новому дому приделать крыльцо. Нам рассказывали о заводах и фабриках, которые ежегодно штрафуются на два миллиона за отравление рек. Получается нелепая история: с одного текущего счета деньги перечисляются на другой текущий счет, но ни рыбе в реке, ни людям, живущим около реки, от этого не легче. Наконец мы знаем о двух миллионах, уже отпущенных государством Кольчугинскому заводу, но знаем также, что из них израсходовано семнадцать тысяч. Мы спим, занимаемся своими делами, а в это время и день и ночь сотни тысяч ядовитых потоков беспрерывно хлещут в светлые рыбные реки, убивают всякую жизнь. Неужели так и будет продолжаться это преступное безобразие? Может быть, штрафовать нужно не заводы (потому что в этом случае государство штрафует само себя), а директоров. Заинтересованные в личном, своем рубле, они скорее возьмутся за дело, и реки наши облагородятся. 120
RkJQdWJsaXNoZXIy NTc0NDU4