— Нравится, — ответил Захарка. — Похоже вроде бы. — Хорошо. Давай разберем, что у тебя похоже. Сучок, вон тот, какого цвета? — Зеленый, какому же ему быть, если он ольховый. — Нет, ты забудь, какой он на самом деле, а каким сейчас видится, скажи. — Че-рный, — нерешительно ответил Захарка, вглядываясь. — Правильно, черный, потому что свет на него сзади падает. А ты его все же зеленым изобразил. Значит, не похоже? Тропинка у тебя, смотри-ка, желтая. Думаешь, песок обязательно желтый бывает, а ведь он сейчас серый весь, как зола. Глаз, что ли, у тебя нет? Заходи ко мне вечерком, я тебе новые глаза вставлю. С тех пор Захарка повадился ходить к учителю. Что рассказывал мальцу старик — неизвестно, только, правда, открылись у парня глаза: научился он красоту видеть. Вот ведь, оказывается, какая наука может быть! Радостно стало Захарке. «Сейчас пойду, — думает он, — на все свои любимые места, посмотрю на них новыми глазами». Выскочил он из калитки, да тут и замер. Осинка перед домом стояла, которую он, может, тысячу раз видел и не замечал. Небо теперь было сырое, серое, как бы свинец, когда его ножом разрежешь, а осинка стоит и теплится на фоне свинца тихим, розовым теплом, потому что другой- то край неба, за Захаркиной спиной, и правда розовый был. Вот он и освещал осинку. Так никуда Захарка в этот раз дальше осинки и не ушел. Стоит и любуется. И дух захватило от осин- киной красоты, то есть от той красоты, мимо которой тысячи раз бегал и не то что за красоту, а и за делото не считал. Вот какую поучительную историю рассказал мне однажды добрый и умный друг. Короче говоря, было принято твердое решение: будущее лето целиком посвятить Владимирской земле. 7
RkJQdWJsaXNoZXIy NTc0NDU4